Карлсон - лучший в мире кавалер!

Ярлыки:
Отрывки,
Улыбнуться

Картинка с сайта www.sovetmult.ru

...А потом папа и мама обняли на прощание Малыша, вышли на площадку и исчезли в лифте... И Малыш остался один с фрекен Бок.
Она сидела за кухонным столом, большая, грузная, раздраженная, и приглаживала мокрые волосы своими большими, красными руками. Малыш робко посмотрел на нее и попытался улыбнуться, чтобы показать свое дружелюбие... Он вежливо спросил ее:
- Как поживает Фрида?
Фрекен Бок не ответила, она только фыркнула. Фрида была сестрой фрекен Бок. Малыш ее в жизни не видел. Зато много о ней слышал. Даже очень много. От фрекен Бок, которая жила вместе с сестрой Фридой в квартире на Фрейгатен, но они, видно, не очень-то ладили. Малыш понял, что фрекен Бок была недовольна сестрой, считала ее поведение нескромным и странным...
- Полагаю, что прекрасно, - все же ответила домомучительница, когда отфыркалась. - Завела себе жениха, несчастная.
Малыш толком не знал, что на это надо сказать, но что-то обязательно надо было сказать, а ведь ему хотелось быть внимательным. Поэтому он спросил:
- А у вас, фрекен Бок, тоже есть жених?
Но он явно сделал промах, потому что фрекен Бок резко встала и так при этом двинула стол, что все на нем задребезжало.
- Слава богу, нет! - сказала она. - Я и не хочу. Не всем же быть такими кокетками, как Фрида.
Она умолкла и с таким усердием стала мыть посуду, что брызги летели во все стороны. Но вдруг она о чем-то вспомнила, с тревогой поглядела на Малыша и спросила:
- Послушай, я надеюсь, что тот невоспитанный толстый мальчишка, с которым ты в тот раз играл, теперь сюда больше не ходит?
Фрекен Бок никак не могла взять в толк, что Карлсон, который живет на крыше, - красивый, умный, в меру упитанный мужчина в самом расцвете сил... И вот теперь она вспомнила Карлсона и назвала его "этот невоспитанный, толстый мальчишка"... Малышу это совсем не понравилось.
- Карлсон вовсе не такой толстый... - начал он, но тут как раз раздался звонок в дверь.
- О, приехал дядя Юлиус! - сказал Малыш и побежал открывать.
Но в дверях стоял вовсе не дядя Юлиус, а Карлсон. Он был мокрый как гусь, под ногами у него уже натекла лужа, а в глазах был немой упрек.
- Летать бог весть куда только потому, что кто-то не подумал оставить окно открытым! - возмущался Карлсон.
- Да ведь ты же сказал, что тебе пора спать! - защищался Малыш, потому что Карлсон и в самом деле это сказал. - Я, правда, не думал, что тебя еще можно ждать сегодня.
- А ты мог все же не терять надежду, - не унимался Карлсон. - Ты мог бы подумать: а вдруг он все же придет, милый Карлсончик, ой, как это будет хорошо, да, да, вдруг все же придет, потому что захочет встретиться с домомучительницей. Вот что ты мог бы подумать.
- А ты в самом деле захотел с ней встретиться? - испуганно спросил Малыш.
- Гей-гоп! - крикнул Карлсон. - Еще бы!
Малыш прекрасно понимал, что он не сумеет надолго отсрочить встречу Карлсона с фрекен Бок, но он не был готов к тому, чтобы это произошло прямо в первый же вечер. Он решил, что поговорит сейчас с Карлсоном, но Карлсон, словно охотничья собака, напавшая на след, неудержимо рвался на кухню. Малыш все же схватил его за рукав.
- Послушай, Карлсон, - сказал он, стараясь придать своему голосу как можно большую убедительность, - она ведь думает, что ты мой товарищ по школе, и, по-моему, хорошо, чтобы она и дальше так думала.
Карлсон вдруг застыл, а потом в нем что-то заклокотало, как всякий раз, когда он приходил в восторг от новой выдумки.
- Она в самом деле верит, что я хожу в школу? - переспросил он, ликуя. И ринулся на кухню.
Фрекен Бок услышала чьи-то приближающиеся шаги. Она ждала дядю Юлиуса и была немало удивлена, что пожилой господин так стремительно скачет по коридору. Исполненная любопытства, глядела она на дверь: ей казалось, что дядя Юлиус должен быть очень представителен и элегантен. Когда же дверь с шумом распахнулась и в кухню ворвался Карлсон, она вскрикнула, словно увидела змею.
Карлсон не заметил ее ужаса. Двумя прыжками он очутился около нее и с рвением заглянул ей в лицо, выражавшее глубокое неодобрение.
- А ты знаешь, кто у нас в классе первый ученик? - спросил Карлсон. - Угадай, кто лучше всех умеет считать, и писать, и... Кто вообще лучше всех?
- Когда входишь в дом, надо здороваться, - сказала фрекен Бок. - И меня нисколько не интересует, кто у вас первый ученик. Уж во всяком случае, не ты, это ясно.
- Спасибо за эти слова, - сказал Карлсон и надулся, но со стороны могло показаться, что он думает. - Уж в арифметике-то я, во всяком случае, самый сильный, - мрачно сказал он наконец и пожал плечами. - Пустяки, дело житейское, - добавил он и вдруг весело запрыгал по кухне. Он вертелся вокруг фрекен Бок и что-то бормотал, и так постепенно родилось что-то вроде песенки:

Пусть все кругом

Горит огнем,

А мы с тобой споем.

- Не надо, Карлсон, не надо, - пытался унять его Малыш, но без толку.

Ути, боссе, буссе, бассе,

Биссе, и отдохнем, -

все увлеченней пел Карлсон. А когда он дошел до слова "отдохнем", раздался выстрел, а вслед за ним - пронзительный крик. Выстрелил Карлсон из своего пистолетика, а закричала фрекен Бок. Малыш сперва подумал, что она упала в обморок, потому что она плюхнулась на стул и долго сидела молча, с закрытыми глазами, но когда Карлсон снова запел:

Ути, боссе, буссе,
Биссе, и отдохнем, -

она открыла глаза и сказала зло:
- Ты у меня сейчас таких боссе и бассе получишь дрянной мальчишка, что век помнить будешь!
Карлсон на это ничего не ответил, он только подцепил своим пухленьким указательным пальцем фрекен Бок за подбородок, а потом ткнул в красивую брошь, приколотую у ворота.
- Красивая вещь, - сказал он. - Где ты ее стянула?
- Карлсон, перестань, прошу тебя! - в страхе крикнул Малыш, потому что он видел, в каком бешенстве была фрекен Бок.
- Ты всякий... всякий стыд потерял, - проговорила она, запинаясь, с трудом находя слова, а потом закричала: - Убирайся вон! Слышишь? Я сказала: вон!
- Успокойся! - сказал Карлсон. - Я ведь только спросил, а когда вежливо задаешь вопрос, то можно надеяться на такой же вежливый ответ.
- Вон! - кричала фрекен Бок.
- Во-первых, мне необходимо выяснить одну вещь, - сказал Карлсон. - Не замечала ли ты, что по утрам у тебя немеет тело? А если замечала, то не хочешь ли ты, чтобы я тебя полечил?
Фрекен Бок обвела кухню диким взглядом в поисках какого-нибудь тяжелого предмета, чтобы швырнуть им в Карлсона, и Карлсон услужливо подбежал к шкафу, вынул оттуда выбивалку для ковров и сунул ее домомучительнице в руки.
- Гей-гоп! - кричал он, снова бегая по кухне. - Гей-гоп, вот теперь наконец все начнется!
Но фрекен Бок бросила выбивалку в угол. Она еще помнила, каково ей пришлось в прошлый раз, когда она гналась за ним с такой вот выбивалкой в руке, и не хотела испытать это снова.
Малыш боялся, что все это плохо кончится, и гадал, сколько кругов Карлсон успеет сделать прежде, чем фрекен Бок сойдет с ума. "Не так уж много", - решил Малыш и понял, что главное - как можно быстрее увести Карлсона из кухни. И когда он в одиннадцатый раз промчался с гиканьем мимо него, Малыш схватил его за шиворот.
- Карлсон, - взмолился он, - прошу тебя, пойдем ко мне в комнату!
Карлсон пошел за ним крайне неохотно.
- Прекратить наши упражнения как раз в тот момент, когда мне удалось наконец вдохнуть в нее жлзнь, какая глупость! - ворчал он. - Еще несколько минут, и она стала бы такой же бодрой, веселой и игривой, как морской лев, в этом нет сомнений!

Астрид Линдгрен, "Карлсон, который живет на крыше, проказничает опять" (сокращенный отрывок)